— Это так, Верховный.

— Тогда о чем речь? Сочетайтесь по древнему обряду, и ты, Зовущая, перестанешь быть всем интересна, впрочем, как и герцог для других женщин, — он вновь усмехнулся. — Или в Селебрии уже о нем забыли, боясь за свои драгоценные кланы? Ведь так? Развели интриги, мрёте, как мухи, а потом дети этих живых трупов растут, не зная ласки и родительской любви, — Альд говорил с такой горечью, глядя только на меня. Да, несомненно, он знал про моего отца. Возможно, Светлейший князь был не один такой. Скорее всего.

Но древний обряд… Меня словно молния ударила! Я даже прикрыла ладонью рот, чтобы себя не отругать за глупость. Ведь верно, когда-то давно я читала о нем. Ещё до принятого на моей родине закона о том, что пары священны, те, кто считал себя таковыми, но по какой-то причине не мог стать мужем и женой, — из-за неравенства в положении или уже были в законном браке — могли уйти в Священную рощу и предстать на суд Эйле. И та их связывала навсегда. Такие соединенные не просто могли иметь детей лишь друг от друга, но и вообще больше ни от кого, да и выжить после потери пары умудрялись лишь тогда, когда судьба оставляла их с маленькими детьми на руках. Обычно уходили вслед за любимым. Это было давно, но ведь было! Бездна, ведь и вправду, даже у такого вроде бы справедливого закона оказалась вторая сторона.

— Ты правильно подумала, дитя, — кивнул жрец и быстро пояснил Тайгеру, в чем суть нашего разговора. — Здесь, вам лишь надо будет подойти к Источнику с искренним желанием предстать пред очами Эйле. Вас услышат, коли и вправду решитесь. И когда ваш союз одобрит сама богиня, оспорить его уже не сможет никто. Но помните, это навсегда и вам предстоит беречь друг друга всю долгую жизнь. И не расставаться, даже временно. Как, генерал, ты готов быть рядом с женой? Может даже в походах, коль судьба потребует? — я услышала легкую насмешку.

Тайгер спокойно смотрел на жреца, а я любовалась его идеальным лицом, мужественным и самым прекрасным… Богиня, я точно схожу с ума от этого мужчины. Но ведь ни капли уже не сомневаюсь, что он так же смотрит на меня.

— Наверное, мои походы окончены, брат Альд. Думаю, в Лигерии я найду чем заняться. И да, я готов, — он перевел на меня взгляд, а я лишь молча вложила свою ладонь в его руку, слегка пожимая, без слов давая ответ.

— Тогда вперед, кроме вашего искреннего желания ничего более не требуется. Источник все выполнит сам.

Альд толкнул створки дверей и жестом правой руки указал нам на светящийся водопад, что переливался бледно-голубым сиянием под прозрачным куполом. Небо, словно именно нас ожидая, очистилось от туч, одаривая Кантию мерцанием миллиона созвездий. Пахло цветами и веяло прохладой и умиротворением.

Мы, как завороженные, делаем шаг вперед, но нас окликает вновь голос Верховного.

— Источник предсказал, что в мир оборотней богиня приведет Зовущую, она полюбит Лигерию, позабыв о ненависти. Кому-то даст надежду на исцеление, а ещё у многих появится шанс на счастье. И ее любовь и доброта подарят Кантии сильного короля, которого она воспитает! Великого короля — того, кто когда-нибудь объединит два народа!

Мы разворачиваемся одновременно, и я, осененная догадкой, спрашиваю, глядящего на нас с улыбкой жреца.

— Лишь воспитает?

— Поспешите! — уходит от ответа этот хитрец, провожая нас своими почти белыми глазами. Только теперь меня его взгляд не пугает. Просто знаю — он не желает нам зла.

А дальше …

Дальше были шаги к тому самому мостику. Сейчас пустынный зал казался особенно большим. Я чувствовала тепло ладони своего единственного и в душе не было никаких сомнений, только уверенность, что этот мужчина дарован мне самим небом.

Тайгер ведет меня вперед и мы останавливаемся на той самой площадке. Он кладет руки мне на плечи и разворачивает к себе, произнося лишь два слова:

— Люблю тебя.

— Люблю, — словно эхом вторю ему, буквально стремясь всем существом стать ещё ближе.

Тянемся друг к другу, гонимые взаимной жаждой. И когда наши губы встречаются, я чувствую и даже вижу, как светящаяся стена воды мгновенно накрывает нас, затягивая в это волшебное сияние, омывая, но не пугая, а лишь лаская тела и души.

Чувствую, как великая сила реки времени подхватывает и несет по волнам. Я не думаю где мы, сейчас это неважно. Сейчас есть только он — мой тигр, которому я принадлежу, так же как он принадлежит мне.

Мы не разрываем поцелуй и объятия, парим где-то вне границ нашего мира. Откуда-то приходит подсказка, что в этот миг нам можно все и на все есть время.

И точно знаю, как мы его используем.

Растворяюсь в нём, ни капли не удивляясь тому, что мы уже лежим на чем-то воздушном и шелковистом, а наша одежда исчезла, словно здесь отметалось все наносное и лишнее, оставляя нас такими как есть. Отдаюсь на волю умелым рукам и губам моего мужчины, впитывая его любовь и даря себя без остатка. Ему, всегда ему.

— Моя светлая девочка!

— Мой грозный тигр…

Даже не знаю, говорим ли мы это вслух, или это наши души шепчут друг другу.

Это так сладко быть с тем, кого выбрало твое сердце! И нет ни смущения, ни неловкости… Только страсть, только небо в нас и волны яркого удовольствия, что накатывают на разгоряченные тела.

Поцелуи становятся жарче, руки смелее, а воздух одним на двоих! Я обхватываю моего мужчину ногами, без слов умоляя выпить мою страсть до дна. И мы сливаемся в единое целое, чтобы потеряться друг в друге и много-много позже рассыпаться фейерверком, превращаясь в этот вечный поток звезд, что парит вокруг.

И почувствовать в этом безвременье, как Светлая и Благая Эйле, нежно укачивает своих детей в заботливых ладонях, напевая нам о вечности, что основана и держится лишь на этом чувстве —любви!

+++++

Глава 37

….И король ответит грустно:

"Не волнуйся, мальчик мой.

Я ведь сам по этой пьесе

Отрицательный герой."

И его в ближайшем акте

Расстреляют у стены…

Очень может быть, на благо

Нашей чёртовой страны.

Геннадий Григорьев

Лигерия. Мелетия.

Тайгер Рин

Возвращение в Храм, а скорее всего и в мир Кантии, прошло незаметно. По внутреннему ощущению, мы отсутствовали несколько часов, но подняв голову вверх, и посмотрев на положение луны, легко было понять, что она почти не сдвинулась с места. Действительно, нас не обмануло чувство, что там, куда нас закинула воля Благой, время не властно. В какой-то миг мы просто поняли, что стоим на той же самой площадке возле Источника, одетые, как и прежде. И о том, что все случившиеся с нами не было сном свидетельствовала вязь из золотистых лоз, обвивающая запястья, и вспыхнувшая мягким светом по причудливому узору линий, когда наши руки соприкоснулись. А ещё сладкая истома в теле…

Лари рассматривала свои руки и удивленно произнесла:

— Тай, мой связующий браслет пропал! Посмотри! — она показывает мне правое запястье, на которое я когда-то сам надел артефакт. В той, другой жизни. Я покрутил ее руку, вглядываясь. И вправду, древние символы исчезли, сменившись брачным узором.

— Считай, что Эйле против того, что ее Зовущая не может по своему желания покидать Лигерию, — улыбнулся я своей женщине. Жене. Покатал на языке это слово и понял, что никакого отторжения не испытываю. Прежде было иначе.

— Кто я такая, чтобы спорить с богиней, тем более когда ее подарки приносят радость? — пожала плечами Элариэль.

— Нам пора, — невольно морщусь от осознания, что после потрясающих ощущений, приходится снова окунаться во всю эту мерзость.